АНДРЕЙ АВДЕЕВ
* * *
Я скоро стану сочным летом,
Бесшумным праздником стрекоз
В июльском воздухе, согретом
Дыханьем приручённых роз.
Как это весело! Как страшно –
Существовать ещё, ещё,
Предчувствуя себя всегдашним –
Лучом, звенящим горячо.
* * *
В нашем парке давно прекратилось
веселье.
Безутешных дождинок полет.
Но душа у меня так светло и весенне
Поет!
Одинокие птицы прощально-протяжно
Залетают сюда.
Я с тобой навсегда – остальное
неважно.
Навсегда.
Осторожные листья ложатся на воду.
Пахнет прелью лесной.
Ты со мной навсегда. Ты в любую погоду
Со мной.
Предчувствие
Пречистый дух таинственной работы
Души – в потемках золотого дня –
Заставит зазвучать простые ноты,
Написанные только для меня
Искусным композитором вселенной,
И стройность звуков озарит чело,
Когда по-детски чисто и светло
Я буду плакать над ее изменой.
* * *
Я помню женщину чужую,
Которую любил отец.
И нашу комнату пустую,
И шепот матери: “Подлец!”.
Свое измученное детство,
И те беззвучные слова,
Что никуда от нас не деться...
Но эта песня не нова.
Ах, этой песне тыща лет!
А матери под пятьдесят...
Я помню жесткий, желтый свет
Пятнадцать с лишним лет назад.
Жизни
О, что бы я ни совершил,
На легком ветерке сгорая,
Я цвел, я пел, я просто жил.
Не уводи меня из рая.
О, что бы я ни произвел,
Что б ни сказал пустого, злого,
Спаси меня, за то, что цвел,
И не давай взамен другого.
Угомониться не сумел,
Душа ни капли не устала.
Спаси меня за то, что пел, –
И этого уже не мало!
Такая жизнь, такая быль,
Такая боль, такое счастье.
Спаси меня за то, что был,
Не обойди участьем.
* * *
Я не грущу, такое дело...
Передо мной, как на ладони,
Мир, без начала, без предела –
И все ж игрушкой на картоне.
Цветной, живой, замысловатый,
В цветах и травах, и в асфальте,
И все же в облаках, как в вате,
Почти серебряный, как фантик.
Вот бабочка меня задела
Своим оранжевым крылом!
Я не грущу, такое дело.
Я грусть оставил на потом.
* * *
На душе спокойно и светло,
Отошли мои метели, стужи.
Кажется, что душу замело,
Чтоб ее никто не обнаружил.
Кажется, в трезвонной суете
Крепко я сомкнул свои ресницы,
Чтобы в разноцветной темноте
Самому себе суметь присниться.
Поэту
Дай возникнуть в тиши
Холодящим аккордам органа,
Ужаснись красоте
Наповал убивающих фраз,
В переулках души
Станет солнечно сразу и рано.
Только ты не стремись
Выставлять это все напоказ.
Потуши этот бред,
Улыбаясь своим же печалям,
В острых спазмах восторга,
Теплым ливнем из сомкнутых глаз.
Только не доводи
Это дело до грубого торга.
Только не выставляй
Все, что было с тобой, напоказ.
Сохрани в глубине
Все что было с тобой, все что будет,
Дорожи удивленьем
Воспрянувшей гордо души.
Воспари в глубине,
Пусть она это чудо остудит.
Но лишь помня о чуде,
Бери карандаш и пиши.
* * *
По-детски радуюсь всему,
Встречаю зимушку-зиму.
Как устоять перед соблазном –
Стихами говорить о разном?
О снеге, падающем ниц
На чудо девичьих ресниц,
О бугорках, о закоулках
Преображенных переулков.
Я чувствую душистый снег,
Как первобытный человек.
...Но ощущал себя поэтом
Я только летом, только летом...
* * *
Оцепенело замер лес
В мохнатых лапах –
Снежинка! Пробую на вес,
На вкус, на запах.
Жую сосновую иглу,
ломаю ветки
И оставляю на снегу
Штрихи, заметки.
* * *
Чижик, чижик, где ты был?
Снега, снега... Прямо в душу!
Сладко чуять холодок
Тельцем, сжавшимся в комок,
Если кто-то хищно душит,
Песню в горле звонком сушит
И, смеясь, сбивает с ног.
Торопливо, тропкой тайной,
Трелью крепкой жив и свят,
Забежал я в мир случайный,
В мир, что весел и богат,
И живу себе чижом
В мире... страшном и чужом.
* * *
...Вспомним о чужом, о бездорожном,
На закате, на сыром ветру.
Попроси меня о невозможном,
С твоего лица тепло и осторожно
Светлую слезинку подберу...
* * *
Не цветов, а пушистых цветений
Осторожный наклон к ногам,
Этот шорох прикосновений
Лепестков к благодарным губам,
Это горькое белое млеко
Одуванчика в легких руках –
Из какого припомнилось века
И пропало в каких стихах?
* * *
Пустяковое дело –
Заставить звучать
Тростниковую дудочку счастья,
Если тихо и страстно
Кого-то позвать –
Там,
В потемках
Больного ненастья...
* * *
Ранним часом, светлым утром
Уплыву я судном утлым.
Вскрикнут птицы, скрипнут ели...
Будет все на самом деле.
Ветерок повеет с воли –
Уплыву легко, без боли.
На волнах морских качаясь,
Прокричу всему, прощаясь:
“Птицы! Звери! Человеки!
Я люблю вас. Всех. Навеки”.
* * *
Затишье перед снегопадом.
Очаровательная тишь!
Так хочется дышать и жить,
Когда заснежит, заснежит
Над нашим удивленным садом.
Он угасает где-то рядом
И вдруг – мгновенно словно стриж –
Выпархивает над садом,
Выглядывающим из-за крыш.
Причуды снегопада... Ты грустишь?
Быть может, ты ему не рада?
Ах боже мой, какая тишь,
Чуть тронутая снегопадом,
Выпархивающим из-за крыш!
* * *
Так солнечно, как будто я впервые
Почуял свет. Любуюсь не спеша.
Ах эти улочки кривые
И тихая моя душа!
Навстречу улыбнется кто-то –
Как весело и странно жить!
Ах эта вечная забота –
Простую песенку сложить.
Припомню то, припомню это,
Оставив в стороне детали...
Я брел один. Сияло лето,
И люди обо мне не знали.
* * *
Что осталось на земле от света –
Теплого – в потемках ледяных,
Зыбкого – в больной душе поэта,
Чисто проникающего в стих?
Вспомнишь, чтоб рассказывать несмело,
Всем живым об этом прокричишь
В пустоту, которая сумела
Называться вечным словом – тишь.
* * *
Удержусь ли от боли безудержных слёз,
Говорливый рассвет ли утишит печаль,
В мутноватом окне лишь свеченье берез –
Догорает моя восковая свеча.
Улыбнусь ли кричащим спросонья грачам,
Забреду ль в тишину навсегда, невзначай,
Есть причина моим одиноким ночам –
Догорает моя восковая свеча.
Я живу на земле, беспокойно любя
Все, что бьется душой о заветный причал,
Кто-нибудь беспокойно полюбит меня –
Догорает моя восковая свеча.
Захолустье
В захолустье моем высоки
Облака и не требуют счастья
И не просят ни капли участья
У забитой осокой реки.
В захолустье моем далеки,
Еле слышны слова привета,
Остающиеся без ответа,
Задыхающиеся от тоски.
В захолустье моем коротки
И бесплодны слепые ночи –
Я не ведал ночей короче,
Не писал неудачней строки...
Только ты не удержишь от грусти,
Вдруг представив меня у реки,
Облака над которой легки
В захолустье, моем захолустье.
* * *
Прохладный ветерок меня тихонько
трогал
И ласково шептал бессвязные слова.
Я на траве стоял, чуть-чуть поверив в Бога,
И было мне светло, и кругом голова.
О васильковый край! Кузнечиково
царство!
О звонкий бред ручья в тишайших
камышах!
Какое счастье – быть, губами
прикасаться
К прозрачным лепесткам, стихами чуть
дыша.
И даже сознавать, что ты сентиментален,
Что всё слова, слова... а дела ни на грош.
Что четкие глаза коричневых проталин
Сулят душе бесславье, сердцу – боль и
дрожь...
И даже умирать, чуть-чуть поверив в
Бога,
И жалобно шептать бессвязные слова...
Прохладный ветерок меня тихонько трогал,
И было мне светло, и кругом голова...
