О “ЖЕНСКОЙ ПОЭЗИИ” В “КОЛЬЦЕ “А”

Так называемая “женская поэзия” значительно содержательнее и ценнее как человеческий документ, чем как, собственно, поэзия. Однако именно в ХХ веке, начиная с Ахматовой и Цветаевой, она стала поэзией в точном смысле слова. Даже не слишком углубленный анализ публикаций Литературного журнала “Кольцо “А” всецело подтверждает эту мысль: наиболее сильные женские стихи, сохранив тематику и многие приемы “женской поэзии”, коренным образом перерабатывают и то, и другое в духе уже не сугубо женской, а общечеловеческой поэтики.

Вот передо мной подборка стихов Анны Гедымин (№ 10). По сравнению с ее стихами десятилетней давности нынешние явно выигрывают. Ее поэзия обрела стилистическое единство и точность интонации:

...И увижу во сне, как вдали от привычного крова,
Недоступный промышленным звукам и взглядам зевак,
Занимается клен – чуть зловеще, нарядно, багрово,
Неудавшейся жизни моей восклицательный знак.

Ее стихи сдержанны и умны, но под этой сдержанностью угадывается поэтический темперамент. У них есть собственный облик, свой цвет, они женственны и цельны.

Где, обреченный на неуспех,
Падает первый снег
И, вызывая то гнев, то смех,
Завершается век,
Где упоенно, влажно, темно
В вазе гибнут цветы,
День забредает в мое окно,
Посторонний, как ты.
Дым расплывается по реке,
Костенеет вода...
Ты забывай меня вдалеке
Медленно, навсегда.
Даже когда заскулит в трубе
Ветер – сильней зверья,
Ты не подумай, что по тебе
Стонет душа моя...

Стихи Ирины Суглобовой (№ 11) кажутся мне еще более эмоционально насыщенными. Ее собеседники — Бог и время, причем и Тому, и другому она предъявляет счет, который сама же и оплачивает своей собственной жизнью.

“Женскость” ее стихов, в отличие от стихов Гедымин, подчеркнута и нередко надрывна. Эмоциональная напряженность ее поэзии такова, что голос иногда срывается и чувство меры ей изменяет. Но все же яркость и онтологическая самобытность этих стихов оставляет ощущение ошеломляющей искренности и бесстрашия:

Когда дитя я приношу к причастью,
Случается, священники гадают,
Достоин ли Святых Даров младенец,
Которого я Евой назвала.
Вот девочка сложила чинно ручки
И говорит торжественное: “Ева”.
Но, вопрошая, смотрят друг на друга,
Отцы святые наши и... молчат...
Держа дитя на вытянутых дланях,
Я говорю смиреннейшее: “Ева”.
И медленно подносят иереи
Кумач к ее распахнутым губам.
И весь приход вздыхает сзади: “Ева”,
Как будто вопрошает небо – робко,
Как будто вновь судьба всех нас решилась...
И... причастят кровиночку мою.

Очень хороша, на мой взгляд, подборка стихов Елены Исаевой (№ 7). Елена Исаева — виртуозный лирик, она пишет — почти всегда — о любви. Дарование ее подлинно и изящно. В стихах Исаевой есть мудрость и самоирония, тонкое внимание к детали:

Меня не любили поэты
Поэтов любила сама.
Любовью ничьей не воспета,
Я их обходила дома.
Не мучила, ночью не снилась,
Не злилась, практически, нет,
Когда оценить доводилось
Не мне посвященный сонет.
И ни для кого не обуза,
Беспечно кивнув головой,
Я, словно ничейная муза,
Ночной улетала Москвой.
И где-нибудь вовсе некстати,
На чьих-то несома руках,
Я слушала о сопромате,
Об опытах на червяках.
И рифмы ко мне приходили,
Качаясь на гребне строки...
Меня инженеры любили,
Биологи и моряки!

Елену Исаеву можно упрекнуть лишь в одном: она поэт одной темы — несчастливой любви во всех ее проявлениях. Мне кажется, ее дарование гораздо значительнее. Но поэт сам определяет свой путь, и посему нам остается лишь ждать плодов его внутренней работы.

И, наконец, я хочу попытаться сформулировать свое ощущение от стихов, может быть, самого яркого, самого сложившегося поэта из всех, кого я знаю. Ирина Ермакова (№ 7) создает абсолютно стройный, сложносочиненный, живой и необычайно живописный поэтический мир. Ее стихи поражают разнообразием мотивов и сложностью построения. Я не могу назвать никого из современных поэтов, чьи стихи обладали бы таким количеством этических, эстетических и экзистенциальных смыслов.

Поэтика ее такова, что каждое стихотворение имеет свою собственную историю, совершенно обособленно протекающую вплоть до того момента, когда воля поэта, объединив все разрозненные детали, заставляет их образовать одно целое.

Ирина Ермакова — один из самых образованных современных поэтов. Богатство эрудиции позволяет ей свободно использовать образы Древней Греции и приемы японской поэзии, в стихах есть обломки античных рельефов и тончайшая восточная эротика:

Кончиком пальца
скользнуть по одежде твоей,
разбросанной как попало...
Но осторожно,
чтоб ты не заметил.

Прописанность ее стихов поразительна. Каждое слово в них стоит точно на своем месте. Совершенство создаваемой ею гармонии таково, что эти стихи нельзя назвать “женскими”, равно как нельзя назвать и “мужскими”. В них есть и женственность, и мужественность. Это как раз счастливый пример того самого синтеза, о котором речь шла выше. Кроме того, нельзя не сказать об их необычайном внутреннем благородстве и близости их к лучшим традициям русской поэзии.

Каждое стихотворение Ирины Ермаковой подобно живописной картинке, в которой важна каждая деталь; в ее стихи нужно внимательно вглядываться, их нельзя прочитать один раз, они слишком сложны, слишком зорки, слишком насыщенны, и потому требуют от читателя предельного душевного напряжения. Это трудное чтение, но зато и очень благодарное. Такой поэзии вряд ли стоит рассчитывать на массового читателя: планка ее слишком высока; но тот, кто однажды сумеет оценить эту восхитительную гармонию, навсегда попадет под обаяние этих стихов и, уверяю вас, никогда их уже не разлюбит.

...Когда ты говорил мне: Посмотри,
ладонью больно прижимая веки,
просвечивали пальцы изнутри,
и небеса под воду шли на дно,
речных распугивая постояльцев,
и я смотрела кроткое кино
сквозь розовую дрожь холодных пальцев:
как будто рыбы, проплывали зал
облепленные тиною светила,
а помнишь – ты меня почти не знал,
а помнишь – я тебя почти любила,
а помнишь, ангел, как издалека
мы праздновали жизнь в ее развале,
как честно мы валяли дурака,
как нежно мы друг друга убивали?
Там и сейчас еще бежит вода,
пересекая вечные покои,
и чтоб я не боялась, иногда
ты прикрываешь мне глаза рукою.

В своем беглом обзоре я остановилась на стихах всего четырех авторов по той причине, что эти поэты кажутся мне наиболее сформировавшимися, наиболее осознавшими себя и свой поэтический путь.

“Кольцо “А” печатает много стихов, и среди них есть очень интересные. В том поэтическом разнообразии, с которым мы сталкиваемся на страницах журнала, нет ни малейшей редакторской тенденциозности. Журнал приветствует все направления современной поэзии, не пытаясь навязать читателю собственные вкусовые пристрастия. Это свидетельствует о мудрости и такте издателей журнала.

Нужно доверять своему читателю. Человек, берущий в руки Литературный журнал, сам сумеет выбрать то, что ему нужно. Я глубоко убеждена, что литература никого и ничему научить не может и не должна. Она может о чем-то рассказать и заставить задуматься. Поэзия может то, о чем так замечательно сказал поэт Владимир Корнилов:

Тому, кто любит стихи,
Они не дадут пропасть,
И даже скостят грехи
Не все, так хотя бы часть...
Стихи не могут пасти,
Судить и головы сечь,
Но душу могут спасти
И совесть могут сберечь.

 

 *  *  *

Стихи Анны Гедымин, Елены Исаевой и Галины Нерпиной 
читайте в рубрике “Читальный зал”.